ВОСПОМИНАНМЯ ЖИТЕЛЕЙ НАРВЫ О НАРВСКИХ БАСТИОНАХ.

***

Отрывок из книги С.В. Рацевича «ГЛАЗАМИ ЖУРНАЛИСТА И АКТЕРА» Том 1-й, Часть 1-я. (источник - http://albion-3.sitecity.ru/index.phtml)

Глава- «ПОДЗЕМЕЛЬЯ НАРВСКИХ БАСТИОНОВ»
Крепостные твердыни Ивангорода и Нарвы.

    Для любителей таинственных похождений и опасных приключений обе крепости представляют немалый интерес. Из уст в уста передавались и обрастали всё новыми данными бесчисленные легенды о якобы хранящихся в подземельях кладах, о замурованных в стенах скелетах, о золоте и драгоценностях, оставленных в погребенных войной и пожарами домах нарвских бюргеров. Эти разговоры будоражили головы молодежи особенно после 1945 года, когда большинство подвалов и подземелий города стало доступно для великого множества искателей приключений. Но на страже этих сокровищ стояли, вернее, лежали бесчисленные заминированные поля, лишившие жизни или сделавшие калеками целый пласт нарвской молодежи того времени.
До войны попасть в подземелье крепостей и оборонительного пояса города Нарвы (бастионы Глория, Виктория, и др.) не представляло большого труда. В стенах были прорублены входы, доступные проникновению каждого, в ком отсутствовал страх и было достаточно смелости.

Летом 1916 года у нас, учеников третьего класса гимназии, возникло решение обстоятельно обследовать подземелья Ивангородской крепости. Собралась группа в пять человек, в том числе был и я. Подготовку вели в строгой конспирации. Родители, конечно, ничего не знали о наших планах. Запаслись свечами, спичками, бечёвкой. На всякий случай имели при себе хлеб и воду. Решили проникнуть в подземелье крепости с восточной стороны, самой дальней от реки и имеющей полуоткрытые казематы, в которых ранее хранились запасы продовольствия крепостного гарнизона. Здесь были вырыты вертикальные колодцы, в которых мариновали огурцы, солили рыбу и капусту, хранили картошку. Кроме того, были колодцы, соединенные с рекой и ключами, для доставки воды при осаде крепости. Нас интересовали эти бесчисленные колодцы, обилие разветвлений и то, что предстоит передвигаться ползком из-за очень низких ходов.

Мальчишеский задор был настолько велик, что нас ничто не страшило и мы совершенно спокойно прочитали нацарапанную гвоздем на камне надпись следующего содержания:
«10 августа 1908 года в крепости баз вести пропали ученики Нарвской мужской гимназии Виктор Калашников и Сергей Ребане».

Руководство гимназии знало, что вопреки распоряжению педагогического совета, поддержанного родительским комитетом, гимназисты посещают подземелья. Поэтому время от времени в стенах гимназии проводились собеседования с учениками, но это мало помогало. Помню собрание учеников во главе с помощником классного наставника Александром Александровичем Найдёновым, который рассказал об исчезновении Калашникова и Ребане. Пропавших мальчиков долго искали пожарные и солдаты 92 Печёрского полка. Поиски ни к чему не привели. Вероятнее всего они провалились в какой-нибудь колодец и разбились, или утонули.

Местом сбора мы назначили деревянный мост через Нарову. Никто не видел, как мы скрылись в полуподвалах восточной части крепости. Сначала было светло, но, чем дальше мы уходили от входа, тем становилось темнее. Зажгли свечи. Замыкающий группы распускал верёвку. Сперва шли в полный рост не нагибаясь, но, чем дальше продвигались, тем уже и ниже становился проход, выбранный нами для путешествия внутрь крепости. Вскоре уже ползли ничком по влажным и скользким камням подземелья. Ход постепенно кругами опускался. Ощущался недостаток воздуха. То и дело гасли свечи. Хорошо, что запасы спичек у нас были неограниченны. Затрудняюсь сказать, сколько времени мы шли, продвигались на корточках и просто ползли, часов ни у кого не было, но только вскоре послышались разумные голоса, предложившие вернуться обратно. Тем более, один за другим следовали подземные колодцы. Камни, брошенные вниз, летели довольно продолжительное время, прежде чем раздавался плеск. Опуская в некоторые колодцы свечи, мы видели черные ниши толи проемов, толи пещер, толи ходов, проложенных ниже нашего хода. Опускаться никто не дерзнул и эти колодцы мы обходили с большой осторожностью. Никаких следов прохождения здесь людей нам обнаружить не удалось.
Вздох облегчения вырвался у каждого из нас, когда мы вернулись обратно в солнечный день, наполненный чистым, прозрачным воздухом. И мы не столько устали от проделанного путешествия, сколько от той темноты, которая, как липкая паутина обволакивала нас в подземельях, затрудняя дыхание и заставляя учащенно биться сердце в предчувствии постоянно неизведанного впереди.

Никогда больше я не стремился проникнуть в «тайны» нарвских подземелий.
Но помимо моей воли пришлось опять коснуться этих подземелий, когда мой сын, как и многие его сверстники, стал пропадать в развалинах старого города на Вышгороде, пропуская даже уроки. Когда мы возвратились в Нарву в 1957 году, то жили в казарме по ул. Хайгла, а учился сын в 3-ей школе и каждый день преодолевал развалины как полосу препятствий и довольно часто эта полоса становилась для него непреодолимой. Первое, что здесь привлекало, это развалины ратуши. Сохранившиеся и уходящие ввысь стены создавали впечатление замкнутого пространства и желание проникнуть вглубь под эти стены, благо ходов в подземелье было достаточно. В подземельях ратуши на каждом шагу торчали из замшелых стен крюки с цепями для приковывания к ним преступников, под гранитными плитами подвалов скрывались склепы богатых горожан. В стоявших рядом старинных домах подвалы так же притягивали своей древностью, ходами сообщения, позволявшими войти в подвал ратуши, а выйти из подвала музея Лаврецовых или домика Петра Великого. Мне даже не надо было спрашивать у сына, где он был. По чумазому лицу, терпкому запаху дыма, разорванным брюкам и рубахе всё было ясно. Эти путешествия добавили в моё знание о крепостях и подземельях Нарвы новые штрихи. За достоверность этих сведений я не ручаюсь, может быть это плод буйного воображения моего сына.

Рассказ о подземельях бастионов и старого города.

Недалеко от старой пристани в теле бастиона Виктория до сего времени сохранился вход в подземелья Темного сада. До войны он был плотно закрыт обитой жестью дверью. После войны дверь исчезла и туда могли проникнуть все желающие. Таково состояние этого входа и сегодня. Из входа течет источник далеко не чистой воды, видимо часть канализационных сетей города кончается на этом месте. Вход довольно низок, но, войдя внутрь, увидишь, как влево и вправо уходит высокий сводчатый ход, освещаемый проделанными в стене окнами. Если идти вправо, то ход метров через 100 упирается в стенку из бута. Если преодолеть эту стену, то подземный ход, прорубаясь через размывы, уходит в недра бастиона Хонор хорошо укрепленного и оборудованного немцами во время войны. Укрепляли бастион немцы не от хорошей жизни. Наверху стояла батарея зенитных орудий и её необходимо было обслуживать и иметь помещения для боезапаса и размещения войск. Вход вправо понижается и на углу бастиона, там, где он выходит к реке опускается ниже уровня воды. Эта вода служит препятствием для основной массы искателей приключений, но открывает новые возможности для тех, кто преодолевает эту водную преграду. В 1957 году, сын рассказывал, что, поднырнув и задержав дыхание, можно было преодолеть это водную преграду и вынырнуть в ходу, пролегающему вдоль побережья реки. В 70-х годах это стало невозможным и преодолеть препятствие можно было только с аквалангом. Кроме того, строители, занятые реставрацией стены бастиона, заложили смотровые отверстия вдоль стены и темнота там стала полная. Ход вдоль стены, как ни странно, остался чистым, без груд бута и обрушенных стен. Кроме того, в южной части хода, в том месте, где кончается бастион и начинается крепостная стена и где раньше были ступени выхода из Темного сада, сохранились ступени ведущие вверх и вниз. Ступени, ведущие вверх выводят на верхний уровень ходов, прорытых под Темным садом. Вниз ступени ведут в нижний ход под Темным садом, куда после войны попала вода* и сегодня доступ туда закрыт. Реставрируя этот участок бастиона, реставраторы также заложили все проёмы, позволяющие переходить с этажа на этаж. Кроме того, в северной части Темного сада, на территории детского сада, достаточно хорошо сохранился северный вход в подземелья бастиона Хонор. Бетонированные ступени выводят на верхний уровень вполне чистого и светлого помещения с большими окнами и решетками на них. Во время войны тут видимо что-то было и помещение сохранилось в том же виде до сего дня. Ступени ведут и ниже, но опять зеркало воды преграждает путь.

В западную часть бастиона Хонор вход осуществляется через бастион Глория. Опустившись двумя ярусами в бастион Глория, сводчатый ход ведет вправо под стоматологическую поликлинику и влево вдоль инфекционной больницы. Левый ход сохранился очень хорошо, и на сегодняшний день может служить лучшей достопримечательностью города, если его очистить от камней, застеклить оконные проёмы, провести электричество.

Ход вправо более сложен, ибо часто завален обрушившимися сводом. Кроме того, ход имел связь с подземными ходами старой части города (как впрочем и левый ход). Но, преодолев завалы, можно было выйти к чудом сохранившейся и полностью засыпанной землей башне, которая расположена в 15-20 метрах правее стоматологической поликлиники. По всей видимости, эта одна из двух башен Императорских ворот, главных ворот города в XVII веке. Два верхних яруса этой башни не затоплены и во время войны служили боевым складом для немцев. До сего дня в стенах этой башни лежат тонны взрывчатки как наверху, так и на первом этаже под водой.

Левый ход проходит до общежития на ул. Коммунаров 17 и далее прерывается, так как ров и стены завалены мусором, хламом, землей и прочими отходами послевоенного города. Где-то посередине хода есть дополнительный проход под полковые казармы на бастионе Глория, и далее, но в очень плохом состоянии, где действительно иногда приходится пробираться ползком.

Самые интересные и наиболее сохранившиеся подземные помещения, находятся почти в центре старого города, начиная от полностью исчезнувшего бастиона Фама. По словам Алексея, они с ребятами наткнулись на хорошо оборудованные, сухие и с проведённым электричеством ходы от казарм и складов на ул. Коммунаров в сторону реки. Он мне сказал, что там после войны были склады Нарвского хлебопекарного комбината и до сих пор вход туда закрыт прочными дверями и замками. Где вход в эти подземелья он мне не рассказывал, да я и не очень этим интересовался.

* Прорыв воды в нижние этажи нарвских укреплений был спровоцирован разрушением дренажных довоенных сооружений и варварским строительством в старой части города после войны (Выход городских канализационных вод в северной части Темного сада между бастионами Виктория и Хонор не только затопил все нижние этажи, но и разрушил и продолжает разрушать, то, что построено нашими предками. Строительство насосных станции в районе автомобильного моста и под Темным садом разрушили все подземные сооружения, предотвращающие затопление нижних этажей городских укреплений). †

***

Воспоминания нарвитянина, ветерана великой отечественной войны, В.А. Круглова о нарвских бастионах (воспоминания были опубликованы в «Нарвской газете» в 2000 году). Источник - http://tellis.ucoz.ru/

    Володе(Круглову) не исполнилось и 14 лет, когда его в числе других 12-13 человек взяли в экспедицию поисковики-энтузиасты, лазившие по нарвским бастионам. Это было большое событие в его жизни. Большинство из них уже успели отслужить в эстонской армии, он же был всего лишь школьником и самым младшим из ребят. Вооружились ребята двумя пожарными керосиновыми факелами, карманными фонарями да еще топором с киркой, лопатой и ломом. 

Вспоминая эту экспедицию, Владимир Круглов рассказывал следующее:
«Начали мы свое путешествие от пароходной пристани – бастиона «Виктория». Но вода в тот период года была высокая, пройти далеко мы не смогли и потому повернули обратно, решив пробраться в чрево бастиона через Темный сад. Там был вход подземного хода, но он был настолько узким, а своды низкими, что приходилось пробираться на четвереньках. Через полсотни метров попали в большое, пустое сводчатое помещение, где ничего особенно интересного не обнаружили. Решили углубиться в бастион «Хонор». В нем, на глубине нескольких метров, обнаружились трехэтажные подземные ходы. Когда мы туда вошли, то увидели рабочих, которые штукатурили стены, проводили электрический свет, бетонировали пол – планировалось водить туда туристов. Но война нарушила эти планы.
По подземному ходу из «Хонора» мы перешли без особых трудностей в бастион «Глория». Раньше ров, который окружает этот бастион, был сухим и с другой стороны бастиона в довоенные времена были стрельбища. 

Сейчас участок между «Глорией» и «Хонором» разрушен, а подземелье завалено. Немцы при отступлении взорвали там мощный фугас. На углу улицы Вестервалли, на которой и по сей день находится здание бывшей русской гимназии, тоже был заложен фугас. Выброс после взрыва составил три с половиной тысячи кубометров земли. Немцы воспользовались подземным ходом, в который заложили взрывчатку. (...)

Углубившись в землю, мы пошли вправо, но вновь, как и в случае с «Викторией», путь нам преградила вода. Сам ход был очень узок, но выложен тесаным чистым плитняком. Мы решили, что этот ход, залитый водой, ведет в польский костел, развалины которого снесли только в середине 70-х годов. Вода была страшно холодная, а мы в ней ходили по горло. Когда идти дальше стало невозможно, мы повернули обратно, вернулись к изначальной точке и свернули влево. Через двадцать метров туннель раздвоился. Один ход оказался замурован, а другой вел наверх. Мы начали подниматься по каменным ступеням, прошли несколько десятков метров и уперлись в замурованную кладку.

Не забывайте, что у нас были с собой кирка и лом. Ими мы и пробили широкую брешь в стене. За камнями обнаружилась железная решетка, преградившая нам путь в просторное сводчатое помещение с четырьмя каменными колоннами. Когда мы немного освоились и открытый тайник осветили керосиновыми фонарями, то увидели, что подвал разгорожен досками, засыпан наполовину песком, а из песка торчат горлышки бутылок. Все подумали, что попали в старинный шведский винный погреб. С нами был парень, «Вася-птенчик» – так его прозвали за худобу и малый рост. Он протиснулся за решетку и начал подавать нам бутылки. Они были запечатаны пробками, залиты сургучом и воском. Наверху стоял дом Мяннику, но в тот момент нам и в голову не могло прийти, что этот склад имеет с домом сообщение, и у Симакова, владельца дома, есть большой винный погреб. Только когда обнаружили варенье в банках, мы поняли, что это за «шведский погреб». Когда выбрались обратно через подземный ход, были, конечно, все пьяные. Что поделаешь? Были молодые, веселые. Потому гуляли по Старому городу, распевая песни.
Секретом наша находка, конечно, не осталась. Один приятель поделился с другом, тот по секрету сообщил приятелю и т.д. В обнаруженный склад стали наведываться ежедневно. Через некоторое время хозяин обнаружил, что его подвал разорен, и сообщил о том в полицию. Полицейские устроили засаду и поймали нескольких ребят, но уже других. Об этом написали в газетах, а один журналист из газеты «Ээсти Пяэвалехт» посвятил нашему походу целую полосу.

Вот, пожалуй, и вся история упомянутой экспедиции и обнаружения «шведского винного погреба». То путешествие и привило мою страсть к изучению истории моего города.» †

Copyright © 2021

autor -A.Bondar, designer - G.Bondar

e-mail